Очевидица Ходжалинского геноцида: Армяне обезобразили трупы, мы не могли опознать родных

Исполняется 30 лет со дня Ходжалинского геноцида, которая вошла в историю как одна из самых страшных трагедий ХХ века. В результате этого преступления были убиты 613 мирных жителей города Ходжалы, в том числе 63 ребенка, 106 женщин, 70 пожилых, полностью уничтожены 8 семей, 25 детей остались круглыми сиротами, 130 детей потеряли одного из родителей. Ранения получили 487 человек, 76 из которых – дети. 1275 мирных жителей были захвачены в плен, о судьбе 150 человек до сих пор ничего неизвестно, в том числе – 68 женщин и 26 детей.
Одним из очевидцев той трагедии была Керимова Севда Сямран гызы, которая в ту ночь потеряла своих родных и близких.

Севда Керимова поделилась с корреспондентом Report воспоминаниями.
– Как вы помните Ходжалы?

– Мы приехали в Шушу в 1988 году, после того как были депортированы из Западного Азербайджана. Прожив 2 года в Шуше, в 1991 году мы переехали в Ходжалы. Мы прожили в Ходжалы всего два года, но казалось, будто мы родились и выросли там. Местные жители тепло и трепетно относились к нам. Мы и помыслить не могли, что вновь окажемся изгнанниками на родной земле.

– Сколько вам было лет в то время?
– Мне было 25-26 лет. Мой старший брат Солтан служил в звании лейтенанта. А младший брат Фируз был полицейским. Отец – ветеран Великой Отечественной войны. Мы любили расспрашивать отца о войне. Тогда нам и в голову не могло прийти, что наступит день и мы переживем ужасы войны.

– Что произошло в ночь с 25 на 26 февраля?
– С декабря 1991 года армяне начали активно обстреливать и поджигать наши дома. Помню, как-то мама сидела на диване и вязала, и вдруг пуля, пробив стену, угодила ей прямо в руку. Армяне периодически и интенсивно обстреливали город и близлежащие села. В ночь с 25 на 26 февраля один из моих братьев дежурил на посту. Вдруг тишину ночи пронзили людские крики. Армяне штурмовали город. Мама, брат и я укрылись в гараже, отец отказался покидать дом. Спустя некоторое время он пришел, истекая кровью. Армяне ранили его. Мы перевязали рану и решили направиться в Агдам. Колючий снег сыпал, как из ведра и стоял трескучий мороз. Все произошло так неожиданно, что мы в смятении даже не успели накинуть теплую одежду. В пути наша обувь прохудилась и мы шли по снегу почти что босиком. В направлении Нахчываник армяне преградили нам путь и открыли огонь на поражение. Мы укрылись в кустах. Мой брат велел мне бежать, а сам пошел спасать отца. Земля вокруг была усеяна трупами. Среди убитых были и наши родственники. Над трупами глумились, было очевидно, что несчастные погибли под чудовищными пытками. Сердце обливалось кровью, глядя на это зрелище.

– Отец, мать и брат остались там?
– Да, нас разбросало, но я надеялась, что мы вскоре опять будем вместе. Я очень боялась попасть в плен. Мы прятались в лесу. Потом пришли наши солдаты и вытащили нас из окружения. Нас повезли в Агдам. Там нас пригрели, дали одежду, накормили.

– А как же остальные члены вашей семьи?
– В Агдамскую мечеть поступало много убитых, а тела все несли и несли. Я искала своих родных среди убитых и раненых. 21 марта привезли тело моего отца, мамы и старшего брата. Трупы были обезображены, люди опознавали родных по одежде. Армяне выдирали золотые зубы у погибших. Я похоронила родителей и брата в Мингячевире. От другого брата Фируза не было вестей. Для меня это была невосполнимая утрата.

– Как дальше сложилась Ваша жизнь?
– Мой дядя, который был заведующим санатория в Пиршаги, мне очень помог. Моя семья была уничтожена, очаг моего отца погас. Спустя некоторое время Гейдар Алиев подарил нам квартиру, в которой мы и живем в настоящее время. Вспоминая те чудовищные дни, я прихожу в ужас. Это было настоящее зверство, варварство. Мы отомстили за наших шехидов, да упокоит Всевышний их души. Пусть больше не будет войн, пусть небо над нашими головами всегда будет чистым…

– Вам снятся ужасы той ночи?
– Да, они долго не покидали меня, но со временем боль притупляется. Было очень тяжело. Но в санатории было много таких как я – лишившихся крова, родных и близких. Моя жизнь перевернулась в одночасье. Порой я думаю, что лучше бы умерла тогда…

Фото: Самира Гасанова