Ричард Киракосян: Мирный договор между Азербайджаном и Арменией снимет все нерешенные вопросы — ВИДЕО

Интервью Caliber.Az с директором ереванского Центра региональных исследований Ричардом Киракосяном. — Господин Киракосян, сегодня утром стало известно о том, что новым министром иностранных дел Армении стал близкий соратник Никола Пашиняна — Арарат Мирзоян. Следует ли ожидать изменения во внешней политике Еревана с назначением Мирзояна? — Действительно, в Армении снова новый министр иностранных дел. Единственная последовательность и ясность во внешней политике Армении — это элемент неожиданности, точнее, серия неожиданностей. Первым в серии сюрпризов стала отставка бывшего министра иностранных дел Ары Айвазяна и его заместителей еще в конце мая 2021 года. Второй сюрприз был сделан в середине июля с Арменом Григоряном, секретарем Совета безопасности Армении, который был назначен первым заместителем министра иностранных дел и исполняющим обязанности главы МИД. Но третий и последний сюрприз произошел сегодня: бывший спикер парламента Арарат Мирзоян назначен новым министром иностранных дел, а Армен Григорян вернулся на свой пост секретаря Совета безопасности Армении. Последствия этого назначения пока не ясны, хотя Мирзоян кажется более приемлемым компромиссным кандидатом по сравнению с другими, с меньшими противоречиями, чем Григорян. Но эти сюрпризы выявляют более глубокие проблемы в политике и системе кадровых назначений, выходящие далеко за рамки одного только Министерства иностранных дел. И с этим назначением кажется, что премьер-министр Пашинян ищет лояльного министра иностранных дел для реализации, а не инициирования внешней политики. Можно только надеяться, что это последний из таких сюрпризов, и нам следует ждать нового периода назначений, основанных больше на политике и профессиональной компетентности, а не на политической или личной лояльности. Таким образом, единственный реальный вывод состоит в том, что Армении необходимо сформулировать новую послевоенную дипломатическую стратегию, причем в срочном порядке, поскольку такая роскошь как время быстро тает. — На днях Никол Пашинян сделал неожиданное заявление, что Армения готова возобновить переговоры с Азербайджаном. Что его заставило смягчить риторику и что в его понимании означают переговоры? — Реальная разница в переговорах с Азербайджаном заключается не в Пашиняне, а, скорее, между правительством и оппозицией. И хотя оппозиция в лице бывшего президента Роберта Кочаряна ослаблена плохими результатами на последних выборах, она, тем не менее, заняла жесткую позицию, которая больше похожа на стремление к мести, чем к установлению мира. В течение многих лет и Азербайджан, и Армения, движимые фундаментальным различием во взглядах на конфликт, были далеки друг от друга по вопросу Карабаха. Один говорил о территориальной целостности и нерушимости границ, другой — о самоопределении. И даже в этот послевоенный период обе стороны продолжают смотреть на конфликт по-разному, при этом Азербайджан говорит, что война поставила точку в конфликте, а Армения – что привержена дипломатическим переговорам по Карабаху. Тот же самый диаметрально противоположный подход мы видим в вопросе открытия коммуникаций, с фундаментальным разделением относительно того, когда и как следует восстанавливать региональную торговлю, транспортные артерии и коммуникации. — Вместе с тем Пашинян вновь вспомнил о канувшей в лету МГ ОБСЕ… — Несмотря на необходимость вернуться к дипломатии, Армения остается опасно плохо подготовленной к возобновлению дипломатических переговоров. У Еревана просто нет дипломатической стратегии. И с этим связано отсутствие какой-либо «конечной цели» для Карабаха. К сожалению, без дипломатической стратегии или даже без какой-либо четкой конечной цели Армения вступает в дипломатическую битву безоружной. Сейчас само существование Минской группы ОБСЕ под угрозой. В то же время на этом поле дипломатической битвы посредники МГ ОБСЕ выступают против Азербайджана. Как победившая сторона, Азербайджан стремится минимизировать значение или даже маргинализировать Минскую группу. И столкнувшись с новыми вопросами относительно миссии и мандата Минской группы ОБСЕ в этой новой послевоенной реальности, само будущее посреднического органа как дипломатического образования оказывается под угрозой. Но, по иронии судьбы, именно Россия может спасти Минскую группу, а также французских и американских сопредседателей. Такой шаг Москвы послужил бы двум отдельным целям. Во-первых, восстановив Минскую группу ОБСЕ, Россия укрепит свою роль движущей дипломатической силы и хранителя инициативы, получая дипломатические дивиденды от Запада, поскольку французские и американские сопредседатели будут вынуждены последовать примеру Москвы.